Философия науки

Позитивизм возникает в 30-40-х гг. XIX в. во Франции. Родоначальником этого философского течения является Огюст Конт (1798-1857). Идеи Конта заимствовали и развивали в Англии Герберт Спенсер и Джон Стюарт Милль.

Позитивное внимание следует уделять не потусторонней действительности, а наличному, чувственно данному бытию. Позитивное по Конту: 1) реальное в противовес химерическому; 2) полезное в противовес негодному; 3) достоверное в противовес сомнительному; 4) точное в противовес смутному; 5) организующее в противовес разрушительному.

Огюст Конт (1798-1857) определил закон трех стадий: согласно этому закону, индивидуальный человек, общество и человече­ство в целом в своем развитии неизбежно и последовательно проходят три стадии

1) На теологической (фиктивной) стадии человеческий разум стре­мится найти либо начальные, либо конечные причины явлений, он «стре­мится к абсолютному знанию». Теологическое мышление, в свою очередь, проходит три фазы развития: фетишизм, политеизм, монотеизм. Эта ста­дия была необходимой для своего времени, так как обеспечивала предва­рительное развитие человеческой социальности и рост умственных сил.

2) На метафизической (абстрактной), стадии человеческое мыш­ление также пытается объяснить внутреннюю природу явлений, их начало и предназначение, главный способ их образования. Но в отличие от теоло­гии метафизика объясняет явления не посредством сверхъестественных фа­кторов, а посредством сущностей или абстракций. На этой стадии спекулятивная, умозрительная часть очень велика «вследствие упорного стремления аргументировать вместо того, чтобы наблюдать». Метафизическое мышление, составляя, как и теологическое, неизбежный этап, по своей природе является критическим, разрушительным. Его черты в значительной мере сохраняются и в современную эпоху.

3) Основной признак позитивной (реальной, научной) стадии состоит в том, что здесь действует закон постоянного подчинения вообра­жения наблюдению. На этой стадии ум отказывается от недоступного оп­ределения конечных причин и сущностей и вместо этого обращается к простому исследованию законов, т. е. «постоянных отношений, существу­ющих между наблюдаемыми явлениями».

Согласно закону трех ста­дий, все науки и все общества неизбежно завершают свою эволюцию на позитивной стадии. Именно на третьей стадии формируется истинная, т. е. позитивная наука, цель которой - познание не фактов (они составляют для нее лишь необходимый сырой материал), а законов. Существование неиз­менных естественных законов - условие существования науки; их позна­ние с целью рационального предвидения - ее предназначение.

- провел классификацию наук (по степени уменьшения абстрактности): математика – астрономия - физика – химия – биология – социология. Каждая из перечисленных наук представляет собой своего рода ступень по отношению к последующей. Каждая из них заимствует у предыдущей ее методы и добавляет к ним еще свои собственный, обусловленный спе­цификой изучаемого объекта. Математика, с его точки зрения, меньше всего зависит от других наук, является наиболее абстрактной, простой и отдаленной от практики и поэтому возникла раньше всех других форм научного познания. Социо­логия, напротив - непосредственно связана с практикой, сложна, конкрет­на, возникла позже других, так как опирается на их достижения.

- определил особенности научного метода:

а) эмпиризм (считал чувственный опыт единственным источником достоверного знания); б)позитивизм (исследовать только факты и законы, но не сущности), в) физикализм (ориентация на естественнонаучную методологию);

- заложил основы социологии как высшей науки

Герберт Спенсер (1820-1903) приблизил науку к здравому смыс­лу среднего человека, который в течение не­дели делает деньги, используя свой интеллект и научные знания, а по воскресеньям, отло­жив все это в сторону, ходит в церковь. Для Спенсера наука – это вообще всякое знание. Невозможно нигде провести линию разграни­чения и сказать: «Здесь начинается наука». Знание – это прежде всего и главным обра­зом знание о порядке, о закономерной связи явлений. Здравый смысл вполне способен дать и дает такое знание, наука в этом отно­шении идет лишь немного дальше, поэтому она «...может быть названа расширением вос­приятий путем умозаключения».

2. Весь мир, с точки зрения Спенсера, разви­вается эволюционно. Всякая система – фи­зическая, биологическая, социальная – в на­чале своего существования находится в неко­тором неравновесном состоянии. Это состо­яние порождает либо разложение, либо процесс эволюции. Эволюция заключается в переходе от простого к сложному, в котором первоначальное нерасчлененное единство сменяется дифференциацией. Конечным пун­ктом эволюции является интегрированная ус­тойчивая целостность.

Общая схема эволюции используется Спенсером и для истолкования развития на­уки.

А)  Здесь также на первой ступени существу­ет нерасчлененная целостность.

Б) Однако ус­тановление законов в тех или иных конкрет­ных областях приводит к дифференциации наук, следовательно, к усложнению первона­чального простого состояния.   

В) Последующее взаимодействие наук, установление все более общих законов и принципов, под которые подводятся менее общие законы и принципы, ведет к интеграции наук и восстановлению единства науки.

В этом процессе индуктивного восхожде­ния ко все более широким обобщениям, полагает Спенсер, имеется предел, ибо предель­но широкие научные обобщения лежат уже на самой границе познанного, за которой про­стирается темная область непознаваемого. «Положительное знание, – говорит он, – не охватывает и никогда не сможет охватить всей области возможного мышления. Смотря на науку как на постепенно расширяющуюся сферу, мы можем сказать, что всякое прибав­ление к ее поверхности увеличивает и сопри­косновение ее с окружающим незнанием» .

3. Именно в этой области непознаваемого, все­гда окружающей сферу познанного. Спенсер находит место для религии, решая тем самым проблему соотношения научного разума и ре­лигиозной веры. «Как и теперь, так и в буду­щее время ум человеческий будет занимать­ся не только уже известными явлениями и их отношениями, но и тем неизвестным «нечто», на которое указывают явления и их отноше­ния. Таким образом, если знание не в состоя­нии наполнить всей области сознания, если для ума всегда остается возможность вра­щаться за пределами того, что превышает зна­ние, то всегда останется место для чего-то, что носит характер религии, так как религия во всех ее формах отличается от всего осталь­ного тем, что предмет ее есть нечто такое, что лежит вне сферы опыта». Здесь Спенсер от­ходит от Конта, который религию все-таки относил к донаучной стадии развития чело­веческого интеллекта. Зато этим Спенсер обеспечивает себе симпатии респектабельной публики, готовой восхищаться успехами на­уки, но при условии, что эти успехи не затра­гивают традиционных верований и предрас­судков.

Спенсер не только говорит о вполне мир­ном сосуществовании науки и религии, но в определенном смысле он и саму науку отож­дествляет с религией. Для него знать что-либо – значит иметь определенный наглядно-чув­ственный образ. То, что нельзя представить в виде чувственного образа, знанием не явля­ется. Наука же, восходя к теориям возраста­ющей общности, изобретает все более абст­рактные понятия, чувственное представление которых становится все бледнее и бледнее и, наконец, оказывается вовсе невозможным. А это означает, с точки зрения Спенсера, что наиболее общие фундаментальные принципы и понятия науки не выражают никакого под­линного знания. «Конечные религиозные и ко­нечные научные идеи одинаково оказывают­ся простыми символами действительности, а не знаниями о ней» , – пишет он. И далее утверждает, что научное знание без истин веры вообще невозможно.

Здесь Спенсер в некоторой мере отобразил характер науки XVTII–XIX веков. В этот пе­риод наибольшего развития и наибольших ус­пехов добилась ньютонова механика, и спе­циалисты других областей физики и смежных наук широко использовали наглядные меха­нические модели для лучшего понимания ис­следуемых явлений. Например, газ представ­ляли в виде соударяющихся упругих шари­ков; электрический ток уподобляли потоку жидкости; свет рассматривали как поток час­тиц-корпускул или как волну, бегущую в эфи­ре, и т. д. И до тех пор, пока для представле­ния изучаемого явления не удавалось найти подходящую наглядную механическую мо­дель, оно считалось не вполне понятным. Однако как раз во второй половине XIX века, когда Спенсер писал свои философские тру­ды, наглядные механические модели начина­ют быстро обнаруживать свою ограничен­ность, а в дальнейшем, с возникновением квантовой механики и созданием теории от­носительности, наука почти полностью от них отказывается.

Джон Стюарт Милль (1806–1873)

В то время как Спенсер постоянно стре­мился подчеркнуть свою оригинальность по отношению к Конту, его старший современ­ник и соотечественник Милль открыто объявил себя последо­вателем этого французского философа. Милль был гораздо более глубоким мыслителем, не­жели Спенсер.

Суть: научное знание есть учение о законах и причинах, постигаемых на основе индуктивного метода

1. Законы: законами природы Милль называет неко­торые регулярности, единообразия, подмечен­ные при исследовании единичных фактов. За­коны являются результатом обобщения тако­го рода фактов и служат для их объяснения и предсказания. Тем не менее сами законы зна­нием не являются. В конечном итоге знанием в концепции Милля признается только зна­ние о единичных, конкретных фактах или та­кое, которое получено с помощью индуктив­ных умозаключений. Таким образом, развитие научного знания сводится к последовательно­му накоплению знаний о единичных, частных фактах. Общие утверждения, получаемые в результате индукции, играют полезную роль в науке, но эта роль является чисто инстру­ментальной: общие утверждения помогают сохранить знание о множестве конкретных фактов. «В науке, – пишет Милль – вывод непременно должен пройти через промежу­точную стадию общего предложения, так как науке эти выводы нужны в качестве памят­ных записей». Узелок, завязанный на память, – вот что такое общие утверждения.

Законы открываются на основе полной индукции